student from 01.01.2023 until now
The article examines open multi-level pedestrian spaces in the context of architectural and landscape systems of the city, gives a brief overview of the causes of their occurrence and the main ways of development from antiquity to the present day. A classification based on three-dimensional ways of introducing nature into architecture is proposed.
landscape design, nature-equivalent architecture, three-dimensional metropolis, park space, modular cellular structure
Проектирование архитектурного объема всегда предполагает развитие пространства как в горизонтальном направлении, так и по вертикали. Если рассматривать пространство городской среды – традиционную площадь, улицу или природную зону, – то развитие происходит в основном в горизонтальной плоскости, небольшие возвышения, наклоны в пределах которой не предполагают, что человек может оказаться над или под другим «обитаемым» местом. Однако параллельно с плоскостными открытыми системами городских пространств существуют немногочисленные многоуровневые ландшафтные пространства, и поскольку наличие в их структуре множества уровней нельзя отделить от здания или архитектурного сооружения, то предложено называть их многоуровневыми архитектурно-ландшафтными пространствами.
Многоуровневые пешеходные пространства в городе в различных аспектах рассмотрены в научных работах Фоминой Э. В., Барсуковой Н. И. (2022) и Лисиной О. А. (2020). Однако исследований, посвященных композиционному сочетанию ландшафтной составляющей и архитектурного объема относительно немного.
Для понимания механизмов соединения открытых пешеходных площадок и зданий необходимо рассмотреть историю возникновения многоуровневых городских пространств, опыт формирования которых возник еще в древности. Примеры, иллюстрирующие рассматриваемый опыт, можно разделить на две обобщенные группы, в одной из которых разделение пешеходов по уровням используется в основном для обеспечения утилитарных функций, а в другой – эстетических. К утилитарным функциям можно прежде всего отнести организацию обороны, при которой использовались особенности естественного рельефа и строились крепостные стены, которые предполагали движение людей над основной плоскостью улицы. Другим примером возникновения многоуровневых городских пространств было создание исторических городов на сложном рельефе с использованием террас. Стремление сообществ к формированию пространства жизнедеятельности обуславливало использование многочисленных вертикальных связей и внедрение зданий в природный рельеф (Пестум, Селинунт, VII–V вв. до н. э.). В качестве примера организации многоуровневого архитектурно-ландшафтного объекта, созданного под приоритетным влиянием эстетического замысла, можно рассматривать так называемый «висячий сад», который служил для отдыха высшего сословия и увеличивал престиж владельца за счет демонстрации его власти над природой (висячие сады Эхнатона, Висячие сады Семирамиды [5]). Важно, что «висячие сады» представляли собой одно из первых сочетаний архитектурного объема и формы «эстетизации» естественной природы.
Дальнейшее развитие многоуровневых архитектурно-ландшафтных городских систем в целом повторяло и развивало примеры древности – средневековые городские или религиозные центры «обрастали» все более сложными стенами, а сады на крышах становились все более технологичными и всё так же были доступны только самым богатым слоям общества.
В XIX веке происходит переломный момент в городской жизни общества – города начинают активно расти и развиваться, сады и парки впервые открываются для широкого круга населения и постепенно теряют свою элитарность, в конце века проявляются поиски гармонизации отношений природы и архитектуры в концепции «города-сада» и других урбанистических утопий. Уже в XX веке в связи с развитием строительных технологий, происходит резкий скачок в использовании многоуровневых пешеходных пространств. Одним из основоположников идеи разнесения городских пешеходных и транспортных потоков на разные уровни был Ле Корбюзье, который предлагал в своих проектах сосредоточить рекреационную функцию в террасах на крышах и приподнять пешеходные маршруты над автомобильными магистралями. Идеи увеличения пешеходных пространств развивали в послевоенные годы члены CIAM 8 во главе с Хосепом Луисом Сертом. Новые многоуровневые пешеходные пространства, по мнению архитектурных исследователей, изменили логику восприятия города и, по сути, стали «расслоением» традиционной улицы в нескольких горизонтальных уровнях [7]. Так, в Миннеаполисе в 1960-х годах появились первые небоскребы, соединенные надземными пешеходными переходами, которые немногим позже были развиты до системы, объединяющей весь квартал или более 80 офисных зданий – Minneapolis Skyway system. Подобные структуры постепенно стали появляться и в других городах по всему миру.
К середине ХХ века становится особенно актуальной проблема соотношения живой природы и рукотворных объектов в городской среде. Но именно тогда, когда природное окружение перестает обрамлять архитектуру, когда «крупицы природы» начинают восприниматься как драгоценность в «оправе» архитектуры города, обостряется психологическая потребность человека в общении с природой, начинают активно развиваться компенсаторные приемы «внедрения» природы в городскую среду – проектируются парки на крышах зданий, озеленяются террасы и т. п.
Таким образом, можно проследить историческое изменение ролевой функции природной среды (сада) в городе от предмета роскоши к жизненно необходимой константе пространства. В архитектурно-ландшафтном проектировании утилитарные и эстетические функции природного компонента городской среды обрели форму общедоступных многоуровневых пешеходных ансамблей. Современные многоуровневые пешеходные и архитектурно-ландшафтные системы развиваются, и наиболее любопытным представляется именно внедрение ландшафтной составляющей в архитектурную. Рассмотренные примеры архитектурной практики позволяют выделить четыре типа такого внедрения: «дом как холм», «природная ячейка», «визуальный природный оазис» и «коллаж» архитектурно-ландшафтных пространственных модулей (рис. 1).
Почти сплошное озеленение разновысоких крыш и балконов зданий представляется самым очевидным приемом внедрения ландшафтного компонента в архитектурный контекст. В данном случае здание становится аналогом сложного природного рельефа, и для таких пространств характерно развитие традиционных вертикальных связей – пандусов и лестниц, дополняемых растительными композициями (Международный зал префектуры Фукуока «АКРОС», 1990, арх. Э. Амбаш; здание Зоологической государственной коллекции Мюнхена, Schmidt-Schicketanz Planer GmbH, 1985).
Включение в объем здания «природной ячейки» создает более сложную композицию, в которой архитектурные элементы здания вступают в более активный диалог с компонентом озеленения. В отличие от примеров полного покрытия растительностью, рассматриваемых в случае «дом как холм», при использовании приема «природная ячейка» акцентируется главная доминанта композиции фасада, которой становится композиция с использованием растительных материалов (дом 18 Robinson / KPF, Сингапур, 2018; штаб-квартира C3 Bank, Энсинитас, Ю. Калифорния, США, 2019, Brett Farrow Architect).
Не всегда озелененная ячейка предполагает возможность использования широким кругом лиц. В момент, когда в объем здания включается отдельный небольшой объем приватного сада или озелененного балкона, возникает более сложная система – человек может пройти мимо, под или над природой, видит растения, но не всегда имеет возможность к ним подойти, – вертикальная связь становится только зрительной, и можно говорить о создании «визуального оазиса» (House of the Flying Trees, Рига, Латвия, 2021, Open AD).
Дальнейшее развитие вертикальных связей в городе позволяет отойти от концепции полнотелой многоэтажной застройки в пользу разветвленной пространственной структуры. Один из популярных сегодня способов – использование модульных ячеек, которые могут по-разному компоноваться, отвечая возросшей потребности в адаптивных пространствах. Между ячейками неизбежно возникают пустоты, кратные модулю всего здания, которые зачастую озеленяются. Использование характерных для многоуровневых парков лестниц, пандусов и переходов позволяет говорить о зарождении нового типа городского озелененного пространства в виде «коллажа» архитектурно-ландшафтных пространственных модулей, представляющих собой симбиоз природы и архитектуры, – так называемая «природоэквивалентная архитектура» как пространственное слияние модуля здания и «ячейки» живой природы (многоквартирный дом Zeal, Монтевидео, 2022; Mat-Office, Super Babylon, концепция 2020, MVRDV) (рис. 2).
Идеи «города-сада», предложенные на рубеже XIX–XX веков, оказались трудно осуществимыми на практике: мечта об озеленении при экстенсивном расширении городских пространств вступила в противоречие с реальной тенденцией развития городов с максимально возможной концентрацией социальных функций на единицу городской площади. Традиционный парк, реализация проектного решения которого предполагает использование «резервной» городской территории, в XXI веке становится все менее актуальным – для такого объекта ландшафтной архитектуры сложно выделить в структуре городского пространства новую площадь адекватной величины. Внедрение живой природы в ткань города в настоящее время требует более адаптивных решений, отличных от хрестоматийных разработок городских парков, скверов и т. п. Компактность обуславливает переход от плоскостных решений к многоуровневым, подъему над уровнем земли, внедрению ландшафтного компонента в объем здания. Проектирование многоуровневых архитектурно-ландшафтных систем в городском пространстве – перспективное направление. Многообразные возможности включения природного компонента, помимо очевидного преимущества улучшения экологических характеристик среды за счет количественного увеличения единиц озеленения в городском пространстве, также будут способствовать организации сложных, скульптурных и разнообразных городских ансамблей. Современный вектор развития городского пространства как трехмерного мегаполиса модульно-ячеистой структуры с природным компонентом определяет направление поиска гармоничного сосуществования природы и города.
1. Lisina, O. A. Arhitekturnoe formirovanie mnogourovnevyh peshehodnyh prostranstv : dis. ... kandidata arhitektury : 05.23.21 / Lisina Ol'ga Anatol'evna; Nizhegorodskiy gosudarstvennyy arhitekturno-stroitel'nyy universitet. – Nizhniy Novgorod, 2020.
2. Logvinov, V. N. Priroda i arhitektura: put' integracii : pamyati I. Z. Chernyavskogo / V. N. Logvinov. – Moskva : [b. i.], 2019.
3. Lugareva, D. V. Arhitekturno-landshaftnaya organizaciya mnogourovnevyh parkov na slozhnom rel'efe / D. V. Lugareva, D. A. Mal'chenko, E. A. Lapshina // Vestnik Inzhenernoy shkoly Dal'nevostochnogo federal'nogo universiteta. – 2022. – № 2 (51). – S. 136–147. – URL: https://www.dvfu.ru/vestnikis/archive-editions/2-51/15/ (data obrascheniya: 10.11.2023).
4. Nefedov, V. A. Arhitekturno-landshaftnaya rekonstrukciya kak sredstvo optimizacii gorodskoy sredy : dis. ... doktora arhitektury : 18.00.04 / Nefedov Valeriy Anatol'evich; S.-Peterb. gos. arhitektur.-stroit. un-t. – Sankt-Peterburg, 2005.
5. Ozhegov, S. S. Istoriya landshaftnoy arhitektury: Ucheb. dlya studentov vuzov, obuchayuschihsya po napravleniyu podgot. diplomir. specialistov "Arhitektura" / S. S. Ozhegov. – Moskva: Stroyizdat, 2003.
6. Fomina, E. V. Mnogourovnevye otkrytye gorodskie prostranstva: sovremennye tendencii / E. V. Fomina, N. I. Barsukova // Urbanistika. – 2022. – № 4. – S. 20-33.
7. Yoos, J. The Multilevel Metropolis / Jennifer Yoos, Vincent James // Places Journal. – May 2016. – URL: https://doi.org/10.22269/160518 (data obrascheniya 10.11.2023).
