Moscow, Russian Federation
Modern processes of international political turbulence have led to the growth of such a concept as post-traumatic recovery. The article examines the theory, creation, prerequisites of these works on the preservation of cultural heritage, types and composition of these activities, while emphasizing the social significance of the phenomenon of cultural heritage.
cultural heritage, preservation, restoration, restoration, conservation
Еще совсем недавно мировое сообщество испытывало оптимизм в сфере развития мировой цивилизации. При этом считалось, что сохранение общего наследия человечества предполагает стабильное развитие всех государств мира. Однако в конце прошлого столетия мир столкнулся с трагическими катаклизмами.
За последние несколько десятилетий боевые действия подошли вплотную к объектам культуры, которые не только страдают от сопутствующего ущерба, но и становятся мишенью для воюющих сторон, уничтожающих их с целью отомстить противнику или спровоцировать ненависть и насилие. Недавние конфликты в Мали, Ливии, Йемене, Ираке, Сирии, а также на новых территориях России показали, что защита наследия неотделима от защиты человеческих жизней.
На наш взгляд, если «историческая ценность» [11, с. 46] в силу тех или иных причин теряет актуальность, другие ценности также аннигилируются. Показательные казни деятелей культуры и взрывы уникальных памятников со стороны нынешних экстремистов свидетельствуют, что древность объектов и меркантильная польза (например, доходы от туризма) уже не принимаются во внимание.
Убийство людей – это одна тактика, уничтожение свидетельств их истории, самобытности – другая. В последнее время всё чаще используется термин «культурная чистка» [8]. В результате, защита недвижимого культурного наследия явно была секьюритизирована [12], а в Конвенции ЮНЕСКО об охране нематериального наследия 2003 г. появляется термин «safeguarding», который, кстати, при переводе наиболее близок к определению еще советского времени – «охрана памятников» [1].Точно так же, рассмотрение Советом Безопасности ООН вопроса о гуманитарных катастрофах стало легитимной основой для действий по поводу защиты культурного наследия.
Российское понимание указанных выше процессов нашло свое отражение на 20-й сессии Генеральной Ассамблеи ИКОМОС (2020), где была принята Резолюция, подготовленная по инициативе Национального Комитета ИКОМОС России и Секретариата Комиссии Российской Федерации по делам ЮНЕСКО. ИКОМОС выражал беспокойство в связи с участившимися случаями вандализма и целенаправленной политики по уничтожению объектов культурного наследия. Данный документ рекомендует: «Поощрять включение превентивных мер в планы управления и сохранения, чтобы защитить объекты наследия от воздействия политических конфликтов и гражданских беспорядков».
Отметим также, что после мировых потрясений вновь разгорается дискуссия о природе культурного наследия, истоки которой можно проследить с античных времен. «Греческие писатели понимали под археологией изучение всего, относящегося к далекому прошлому, не имеющего непосредственного отношения к настоящему. В римской письменности термину „археология" соответствовал термин autiquitates "древности"» [9, с. 12]. Поэтому спор о сохранении подлинности памятников или воссоздании значимых для общественного создания элементов прошлого имманентен европейской традиции [7, с. 13]. Принятие после мировых войн Афинской (1931) и Венецианской (1964) хартий свидетельствовало о приоритете принципа сохранения подлинности над идеей воссоздания.
Тем более в начале ХХ века культурное наследие рассматривалось прежде всего в контексте прав на собственность. В частности, в Гаагской конвенции 1907 г. речь шла об охране «культурных ценностей» (англ. culturalproperty) обычно в контексте защиты гражданской собственности или институтов, служащих общественным интересам [3, cт. 21, 23(ж), 27, 56].
На созванной также в Гааге в 1954 г. по инициативе ЮНЕСКО международной конференции при участии представителей 56 государств, в том числе СССР, была принята Гаагская конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта, а также Первый протокол к ней, где главной задачей являлось обеспечение физической сохранности движимых и недвижимых объектов культурного наследия, для чего подобного определения было вполне достаточно.
Дефиниция «наследие» появляется в международных документах в «Рекомендации, определяющей принципы международной регламентации археологических раскопок» 1956 года, где речь идет об «археологическом наследии»[10, с. 24].
Впервые выражение «культурное наследие» в заглавии появляется в Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия 1972 года.«Впрочем, определение культурного наследия в рамках этой Конвенции ограничено лишь недвижимыми объектами: памятниками, достопримечательными местами и культурными ландшафтами. Тем не менее оно демонстрирует движение от понимания культурного наследия как культурных ценностей, связанных с правами частной собственности и экономическими отношениями, к признанию общественной природы наследия»[10, с. 25].
Трансформацию описанной выше тенденции можно обнаружить в менее часто цитируемой Дрезденской декларации «Восстановление памятников, разрушенных войной» (1982 г.): «Задача социального развития после войны, восстановление городов и сел и вытекающая из этого задача охраны памятников составляют единое целое[5].
Более конкретно указанный процесс проработан в «Варшавской рекомендации по восстановлению и реконструкции культурного наследия» (2018 г.): «При принятии решений о восстановлении и реконструкции следует учитывать доктрину сохранения, направленную на защиту выдающейся универсальной ценности объектов. С 1990-х гг. произошел сдвиг доктрины в сторону нематериальных аспектов в результате введения концепции культурных ландшафтов и Нарского документа о подлинности 1994 года. Решения по восстановлению и реконструкции должны следовать подходам, ориентированным на интересы людей, и полное вовлечение местных общин и, где это уместно, коренных народов, а также других заинтересованных сторон» [2].
Таким образом, по мнению многих исследователей, «процесс охраны культурного наследия начинается не с приписывания наследию ценности с последующей вытекающей из этого правовой защитой, а с общественной убежденности в необходимости сохранения определенного вида объектов, исходя из чего устанавливается такой правовой режим, который признает ценность именно за данными объектами [10, с. 19].
Именно опираясь на указанный выше идейный фундамент, следует рассматривать «Руководство ИКОМОС по посттравматическому восстановлению объектов всемирного культурного наследия» (2017) [6].
Как указывают авторы рекомендаций, «причиной создания этого документа послужил масштаб, частота и природа разрушительных событий, произошедших в последние годы. Трагические потери, ставшие последствиями природных катаклизмов и человеческих действий, заставили по-новому взглянуть на проблемы уязвимости нашего культурного наследия…
Уязвимость культурного наследия привела к повторяющейся проблеме воссоздания утраченных подлинных элементов и даже памятника целиком: действия по сохранению наследия направлены на устранение последствий частичных разрушений его материальных характеристик. Они также обращаются к тому факту, что указанные события могут оказывать воздействие на сферы, находящиеся далеко за пределами материальных характеристик объектов. Обязанность передать наследие будущим поколениям не зависит от обстоятельств и остро ставит самые разные вопросы, связанные с восстановлением разрушенных объектов,которые еще больше обостряются, если в сферу поражения попадают также территории или ценности, которые поддерживают существование местных сообществ. В рамках риторики о сохранении культурного наследия воссоздание всегда осмыслялось в контексте реставрации»[6, c. 3].
Опираясь на указанные принципы, «Руководство» предлагает прежде всего на предварительном этапе определить уровень и характер воздействия на атрибуты выдающейся универсальной ценности (ВУЦ) объекта, что невозможно безпервоначальной ревизии и актуализации ВУЦ. Данные действия невозможны без тщательного документирования. Указанный этап называют «первое/раннее реагирование».Далее следует определить, запланировать и воплотить меры по защите (охране) объекта, а также определить и оценить варианты восстановления и реконструкции.
После предварительных мер возможно приступить к разработке мастер-плана по сохранению и восстановлению ВУЦ. При этом важно учесть следующие организационные факторы: ясность функциональных обязанностей, развертывание экспертной и квалифицированной помощи, эффективное использование ресурсов.
Таким образом,отчетливо наблюдаемая тенденция к расширению применения «посттравматического восстановления» свидетельствует по крайней мере о двух значимых в международном общественном сознании факторах: во-первых, мировая политическая турбулентность приводит, к глубокому сожалению, к растущему пренебрежению в отношении сохранения культурного наследия, что вызывает в том числе всё более обширные меры по защите и воссозданию последнего; во-вторых, само восприятие культурного наследия переживает глубокую трансформацию – происходит сдвиг от идеи безусловного сохранения подлинности в сторону общественной значимости данного феномена. Также всё более существенную роль приобретает защита объектов культурного наследия.
При этом необходимо отметить, что в предшествующие годы ХХ века подобные дискуссии все-таки завершались подтверждением преобладающей роли подлинности объектов культурного наследия. Однако предпосылок создания нового документа, подобного Веницианской Хартии, пока не наблюдается.
1. Konvenciya ob ohrane nematerial'nogo kul'turnogo naslediya // OON: oficial'nyy sayt. - URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/cultural_heritage_conv.shtml (data obrascheniya: 01.02.2023).
2. Varshavskaya rekomendaciya po vosstanovleniyu i rekonstrukcii kul'turnogo naslediya, 2018 g. // https://en.wikipedia.org/wiki/Warsaw_recommendation_on_recovery_and_reconstruction_of_cultural_heritage (data obrascheniya: 01.02.2023).
3. Gaagskaya konvenciya o zakonah i obychayah suhoputnoy voyny, 18 okt. 1907 g. [Elektronnyy resurs] // Mezhdunarodnyy Komitet Krasnogo Kresta: oficial'nyy sayt. - URL: https://www.icrc.org/rus/resources/documents/misc/hagueconvention-iv-181007.htm (data obrascheniya: 01.02.2023).
4. Dokument Nara o podlinnosti. Soveschanie ekspertov, 1-6 noyabrya 1994 g. // YuNESKO: oficial'nyy sayt. - URL: https://whc.unesco.org/archive/nara94.htm (data obrascheniya: 01.02.2023).
5. Drezdenskaya deklaraciya o «Vosstanovlenii pamyatnikov, razrushennyh voynoy» (1982) / IKOMOS: oficial'nyy sayt. - URL: https://www.icomos.org/en/charters-and-other-doctrinal-texts/179-articles-en-francais/ressources/charters-and-standards/184-the-declaration-of-dresden (data obrascheniya: 01.02.2023).
6. Rukovodstvo IKOMOS po posttravmaticheskomu vosstanovleniyu ob'ektov vsemirnogo kul'turnogo naslediya. - Parizh, 2017 // IKOMOS: oficial'nyy sayt. - URL: https://openarchive.icomos.org/id/eprint/1763/39/ICOMOS%20Guidance%20on%20Post%20Trauma%20Recovery%20Russian%20version%20OK.pdf (data obrascheniya: 01.02.2023).
7. Bobrov, Yu. G. Filosofiya sovremennoy konservacii-restavracii. Illyuzii i real'nost' / Yu. G. Bobrov. - Moskva, 2017.
8. Egorov, S. A. «Kul'turnaya chistka» i zaschita kul'turnyh ob'ektov v period vooruzhennyh konfliktov / S. A. Egorov, I. O. Anisimov // Mezhdunarodnyy pravovoy kur'er. - URL: http://inter-legal.ru/kulturnaya-chistka-i-zashhita-kulturnyh-obektov-v-period-vooruzhennyh-konfliktov(data obrascheniya: 01.02.2023).
9. Zhebelev, S. A. Vvedenie v arheologiyu. Istoriya arheologicheskogo znaniya / S. A. Zhebelev. - Petrograd : Nauka i shkola, 1923. - (Vvedenie v nauku).
10. Mihaylec, M. A. Ohrana kul'turnogo naslediya na mezhdunarodnom urovne : posobie / M. A. Mihaylec. - Minsk: BGU, 2017. - URL: https://elib.bsu.by/handle/123456789/210923/(data obrascheniya: 01.02.2023).
11. Rigl', A. Sovremennyy kul't pamyatnikov: ego suschnost' i vozniknovenie/ Aloiz Rigl' ; per. s nem. Grigoriya Gimel'shteyna. - Moskva : CEM : V-A-C press, 2018.
12. Cultural Heritage and Mass Atrocities / James Cuno and Thomas G. Weiss (ed.). - Los Angeles, 2022. - URL: http://heritage-expert.ru/component/joomdoc/CunoWeiss_CHMA.pdf/download (dataobrascheniya: 01.02.2023).
Authors: Polyancev Evgeniy
